Россия и русские, или путешествие в Петербург и Москву через Курляндию и Ливонию

Россия и русские, или путешествие в Петербург и Москву через Курляндию и Ливонию
Russia and the Russians Or A Journey to St.Petersburg and Moscow
Through Courland and Livonia
Россия и русские, или путешествие в Петербург и Москву через Курляндию и Ливонию
Leitch Ritchie
Philadelphia
1836
Chapter 1
Departure from Memel
P. 22
My dinner consisted of a white soup, made of milk, butter, vegetables, and sucking pig, together with a portion of roasted turkey. The meal upon the whole, notwithstanding the blackness and sourness of the bread, was very acceptable to a hungry traveler: but, alas! With me it was “toujours perdrix” – for five consecutive days I could get nothing else to eat than white soup and roasted turkey.
Мой обед состоял из белого супа, приготовленного из молока, масла, овощей и молочного поросенка, и из порции жареной индейки. Пища в целом, несмотря на то что хлеб был чёрен и горьковат, была вполне приемлема для голодного путешественника. Но увы! Для меня она оказалась “toujours perdrix” [always partridge; too much of a good thing], так как в течение следующих пяти дней я не мог получить ничего другого, кроме белого супа и жареной индейки.
23
Желая попробовать за обедом английский портер, которым хвасталась хозяйка, я заказал его, и мне принесли портер вместе с сахаром и ложкой. Увидев, что я не желаю пользоваться этими принадлежностями, добрая женщина осталась в комнате, чтобы понаблюдать, как вульгарный иностранец сможет справиться с этим напитком без этих вещей. Впоследствии я заметил, что этот способ подачи портера практикуется и в крупных городах.
24
В трактирах я не видел ни одного пьяного.
25
A stray Englishman
26
Mittau
Митава (Елгава), столица Курляндии
Meat is only twopence an English pound; a pair of chickens may be bought for eightpence; a turkey, in high condition, for sixteenpence; and a large brown loaf, weighing between three and four pounds, costs only a penny.
Мясо стоит всего лишь два пенса за английский фунт [453,6 г]; пару кур можно купить за восемь пенсов. Индейку отличного качества за шестнадцать пенсов. Большая буханка чёрного хлеба, весом от 3 до 4 фунтов, стоит всего лишь пенни.
26
Иностранные товары поставляют по относительно низкой цене евреи-контрабандисты. Город абсолютно кишит этими несчастными. Даже в домах аристократов, если там найдётся маленький закуток, обязательно поселится еврейское семейство.
Низшие классы ходят с бородами, даже неподстриженными. Но они совершенно не похожи на бороды лондонских евреев, грязных и нелюдимых на вид. В России бороды служат украшением. Крестьянам бороды придают мужественный и интересный вид. В Митаве я встречал по истине аристократически выглядящих мужчин, высоких и атлетически сложенных, которые ходили с непокрытой головой и с бородой, великолепно выделявшейся на фоне обнажённой шеи.
28
Arrival at Riga
Прибытие в Ригу
29
Russian church
Русская церковь
31
Sour cream, however, is the staple commodity, being an article used in almost every culinary preparation without exception. Soups, sauces, gravies, all derive a new richness from this auxiliary; and in particular the small peas, of which the Russians are so fond, could not be dressed without it. Among the fruits there were great quantities of cranberries, preserved fresh throughout the year, and used for juice, as well as for a summer drink that is said to be very agreeable. Blaeberries also are here in the proper season, and afford materials for jelly. They are larger than ours on the Scottish hills, and of a superior flavour. Bread and meat are about half the London price; but other articles, at least at this time of the year, present no remarkable difference. One part of the quay is occupied by a large open shed which serves for a café for the market people; who resort thither to drink quass, and eat great quantities of a very small kind of fish.
Сметана относится к одному из основных продуктов питания, и её применяют для приготовления почти всех блюд. Супы, соусы, подливки приобретают особый смак благодаря сметане. Особенно зеленый горошек, столь любимый русскими, всегда готовят со сметаной. Из фруктов было очень много клюквы, которую хранят свежей круглый год и используют для приготовления сока, а также летнего напитка, слывущего весьма вкусным [морс?]. Черника также вызревает. Из неё варят варенье. Ягоды черники крупнее и гораздо вкуснее нашей, растущей в горах Шотландии. Хлеб и мясо почти вдвое дешевле, чем в Лондоне, но прочие продукты, по крайней мере в это время года [весной], практически не отличаются по цене от наших. Часть набережной занимает большой открытый навес, служащий закусочной для покупателей на рынке. Они приходят туда, чтобы выпить квасу и закусить большим количеством мелкой рыбёшки.
Мужчины выглядят живописно в своих дублёных полушубках [in their sheep-skin frocks] и пёстрых рубашках. Вместо высоких сапог, которые обычно носят русские в городах, на ногах у них были куски холста, замотанные бечёвкой или чем-то иным, попавшимся под руку, и рогожа, какой они обычно покрывают крыши домов.
32
В Риге две гостиницы, «СанктПетербург» и «Лондон», обе ужасно грязные. Но недавно были открыты меблированные комнаты одной шотландской вдовой. Там очень красиво и уютно.
А теперь я расскажу о тяготах и унижениях, которым подвергаются британские подданные по прибытии по морю в Ригу. Я искренне верю, что тот прогресс, который наблюдается у русских в стремлении к цивилизованности, беспрецедентен в истории. Однако этот прогресс не одинаков во всех их учреждениях. Безусловно, осмотр судов при их прибытии в заграничный порт должен быть строгим. Но очевидно, что местные чиновники считают своим долгом не только осматривать, но и унижать иностранцев. Например, обыскав мешки с мукой, они даже не удосуживаются отряхнуть руки и лезут в шкаф капитана. Он лично подвергается тщательному обыску и даже выйдя на берег может подвергнуться новому обыску каким-либо таможенным служащим. В разговоре со мной они высказывали свой стыд и возмущение.
34
Глава 3. Ливония. Крестьяне и деревни.
На второй вечер лошади никак не могли вытащить наш дилижанс из колдобины, и мы были вынуждены обратиться за помощью к крестьянам. На следующий день всем пятерым пассажирам пришлось заняться построением искусственной дороги из веток, чтобы карета смогла проехать дальше.
35
Пейзаж Ливонии не очень отличается от пейзажа Курляндии. Крестьяне Ливонии ещё более склонны к одинокой жизни, чем курляндцы. Они редко селятся в деревнях, а обычно живут в грубых отдельно стоящих хижинах предков. Пища тех и других состоит из чёрного хлеба и ячменной каши. Хлеб пекут из ржи без какой-либо предварительной обработки, а кашу иногда приправляют овощами, а осенью даже свининой. Осенью они богаты, осенью они забивают свинью (обычно их имеется две) на зиму, осенью они женятся и выходят замуж.
Свинину, зерно и овощи съедают за зиму. Весна холодна и сурова.
38
Крестьяне Курляндии, Ливонии и Эстонии обычно считаются свободными, так как они более не принадлежат земле или помещикам.
Пишущие на эту тему совершают большую ошибку, исключающую возможность точного понимания сущности и значения ныне проводимого эксперимента, начатого по инициативе [царя] Александра. Эти авторы спутали крестьян и аристократов. Исходя из допущения, что местные «жители» уже обладали большей степенью свободы, чем прочее население Российской империи, они приняли на веру, что меры по дальнейшему распространению этого неоценимого блага лёгки и естественны. На самом деле, это совершенно не так. Во время непродолжительного владычества шведов в этих краях аристократы были цивилизованы. Естественно, что они пытались распространить преимущества цивилизации среди своих тёмных вассалов. Исходя как из чувства гордости, так и из лучших чувств, они были заинтересованы в процветании своих подданных. И относительное освобождение этих последних, путём разрушения взаимных уз между помещиком и крепостным, ещё не принесло каких-либо благ той или другой стороне. То, что добро наступит и эти меры в конечном итоге окажутся мудрыми, несомненно. Но покамест защитники свободы не должны уклоняться от этого вопроса и не должны пытаться скрыть то возможное зло, которое может породить даже необходимая реформа.
Нынешняя система такова: имения разделяются на части их собственниками и оцениваются не ими самими, но комиссией в рублях и копейках. Арендаторы нанимают фермы по стоимости, установленной комиссией, уплачивая арендную плату не деньгами, а трудом. В определённые периоды арендатор, пеший или с лошадью (смотря по договорённости), предоставляет себя в распоряжение землевладельца. Эта служба продолжается определённое число дней в году и оценивается по фиксированным расценкам. Для него также обрабатывается поле. Общая сумма таких услуг формирует арендную плату за ферму. У каждого фермера обычно живут три или четыре помощника и столько же помощниц. Первым после женитьбы выделяется по полю, которое они обрабатывают для себя… В случае какого-нибудь недоразумения фермер может пожаловаться губернатору провинции, и его жалоба с готовностью выслушивается. Он также вправе, в соответствии с определёнными юридическими формальностями, переезжать с одной фермы на другую.
Всё это, в определённой степени, свобода. Но люди пока ещё не понимают этого слова. Они стремятся поменять хозяина, полагая, что такая смена и есть свобода. Они не заботятся о полях, которые не являются их собственностью. И их хозяин не заботится о крестьянах, которые, быть может, через несколько месяцев уйдут от него. Слишком невежественные для обретения подлинной независимости, они живут жизнью, представляющей череду голодных и сытых лет. Когда год урожайный, фермер, вместо того, чтобы отложить деньги на чёрный день, тратит их на лошадей и коров, которых ему приходится поспешно продать. Но все эти неприятные факты происходят только от невежества. Главное, был преодолён такой крупный барьер на пути к цивилизации, как рабство. И я осмеливаюсь предсказать, что через 50 лет путешествующий по балтийским провинциям России обнаружит там свободных и процветающих крестьян.
40
В настоящее время Ливонию населяют наполовину латыши и наполовину эстонцы. Последние, как говорят, сохраняют враждебность по отношению к своим немецким хозяевам.
Университет в Дорпате основан королём Густавом Адольфом в 1632 году.
Выезжая из Дорпата, я заметил представителей эстонцев, оставлявших очень неблагоприятное впечатление. Это была группа из десяти примерно девушек, настолько похожих между собой, что, будь их поменьше, их можно было бы принять за сестёр. У всех были одинаковые прилизанные непричёсанные жёлтые волосы, свисавшие на плечи, одинаковые светлые невыразительные глаза и одинаковый не внушающий доверия внешний вид. Все были одеты в платье, столь хитроумно скроенное, что оно скрывало формы их тела, так что я не сразу догадался, что эти люди женского пола.
Затем моё внимание привлекла деревня. По правде говоря это было скорее скоплением жалких хижин, расположенных без всякого порядка. Таков общий характер деревень между Дорпатом и Нарвой. Но одно замечательное исключение встретилось на берегах озера Пейпус. Дома в этой деревне были построены, как водится в России, из окорённых сосновых брёвен, соединённых по углам с большой точностью. Фронтоны домов обращены к дороге. Дома огорожены оградой с воротами. На крыше деревянные украшения. Всё было чисто и опрятно. На мой вопрос мои спутники ответили, что «это, несмоменно, колония русских».

110
In Russia there is no national literature.
В России нет своей литературы.
Любознательность, существующая в цивилизованной Европе, каждый год заставляет многих путешественников отправляться во все страны на поверхности Земли. Путешествующий по Франции знает французский, по Италии — итальянский, по Германии — немецкий, потому что во всех этих странах существует такая тесная взаимосвязь между национальным характером и национальной литературой, что их невозможно изучить по отдельности. В России нет своей национальной литературы. Огромные массы народа — я мог бы сказать Нации — пребывают в глубоком невежестве. И нет такого стимула, который смог бы заставить образованного человека обречь себя на трудоёмкое овладение языком, не имеющим никакого сходства с другими европейскими языками. Языком цивилизованных классов в России является французский.

111
Цензура есть самая отвратительная и неэффективная мера из всех, предпринимаемых властью произвола. Низшие классы либо не умеют, либо не желают читать. А государственные чиновники не могут не знать, что любой представитель высших классов без труда может достать любую запрещённую книгу. Что касается меня, то я, находясь в России, только и читал, что запрещённые книги.
(For my part I read nothing but prohibited books all the time I was in Russia.)
Процветает романистика. Известные авторы получают от шестисот до восьмисот фунтов как гонорар. Неизвестных также печатают, и авторы могут надеяться на достижение успеха.

120
«А мы просо сеяли»
“’Tis millet we’ve sown, ‘tis millet we’ve sown,
Oi Dida and Lado, have sown, have sown;
And the millet we’ll tread, and the millet we’ll tread;
Oi Dida and Lado, we’ll tread, we’ll tread.”

123
Новгород очень интересен для любителя русской старины — если предположить, что Россия вообще обладает какой-либо стариной. Однако её следует изучать по её истории, а не по её памятникам (Novgorod is a very interesting city to the Russian antiquary – if Russia can be said to have anything to do with antiquity at all. It must be studied, however, in its history, not in its monuments).

Валдай, Тверь
140
Лакомства
144
Русский трактир
Русские пьют чай, прихлёбывая его и закусывая кусочком сахара, который они держат в руках.
Прекрасное русское шампанское делают в Крыму. Оно стоит три рубля бутылка. Однако большая часть высшего класса предпочитают, неизвестно почему, платить двенадцать рублей за бутылку французского шампанского.
Самая дешевая баня стоит 12 копеек (немного более одного пенни). Роскошная баня стоит до пяти рублей (четыре шиллинга два пенса). И в той, и в другой банщик соскребает эпидерму со страдальца берёзовыми веточками (In either, an attendant is necessary to rub the epidermis off the sufferer with birch twigs).
145
Про русских нельзя сказать, что они уже вкусили блаженство чистого белья, и поэтому им придётся ещё долго кипятить свою кожу в парной бане.
Низшие классы носят рубашку навыпуск, наподобие кильта, как бы напоказ. Что же касается высших классов, даже многих богачей, то меня уверяли, что они довольствуются сменой рубашки один раз в месяц, лишь бы иметь манишку на выходные и праздники.
142
На открытом воздухе из спиртных напитков пьют только votki, которую обычно сравнивают с бренди, но на самом деле это разновидность виски. Её гонят из зерна, и она не крепче, чем обычный джин в Лондоне. Этот напиток исключительно предоставлен для удовольствия низших классов. Я мог его попробовать, только уговорив мою квартирную хозяйку специально послать за ним. По вкусу он напоминает виски с примесью можжевельника, но намного мягче и приятнее.
В Москве я встретил только двух-трех пьяных. Вообще, русские низшие классы гораздо трезвее английских.

149
Купчихи живут в уединении, по восточному обычаю. Весь день они развлекаются питьем чая, поглощая его до 50 чашек в день. Они разбухают от него, как англичане от эля. Ибо они толсты, а для русских этого класса это значит, что они красивы.
…На свадьбе гости кричат: This wine is not sweet enough”, и бедные жених и невеста целуются до потери сознания.
193
Рубль стоит 10 с половиной пенсов